Как придумывать чудеса

Уныло тянулись долгие зимние вечера. Попрыгун насмотрелся мультиков и развлекался косплеем, изображая Майка Вазовски. Авторка начиталась попаданцев и не могла отделаться от ощущения, что попала в реал. Читатели намекали, что неплохо бы и за проду взяться. Персонажи играли в карты на щелбаны…

И никто не знал, что причиною застоя стал Неписец.

Нельзя сказать, что совсем ничего не писалось: раз в неделю-другую появлялся микроскопический стёбный пост о тяжкой графоманской судьбе или дурацкий стишок, но полноценным творчеством назвать это было нельзя. Собственно, Неписец пропускал эти комочки букв лишь потому, что такое пишется не думая, без малейшего усилия со стороны автора, и власть пушного зверя на эти опусы не распространяется. Как, собственно, и на эту историю.

— Я на всё распространяюсь, — раздался злорадный голос, и что-то невидимое захохотало.

— Ты где, паршивец? Вот я тебя веником!

— Я сегодня в незримой модификации. Это самая опасная моя форма, — насмешливо отвечал Неписец.

Вдруг раздался топот и гиканье, откуда-то набежала волна подростков, возглавляемая темноволосым пацаном в круглых очках, и они буквально смели Неписца, даром что он был невидимый. Толпа растворилась в воздухе, а я поняла, что надо срочно дописывать фанфик про Хогвартс на дистанционке. Его герои мне так помогли — неудобно было бы оставлять их без проды. И в результате вместо одной запланированной главы получилось целых три.

— Нормально, — прокомментировал Попрыгун, выкатываясь из ничего. — Победили мы Неписец. Вот только победа получилась Пиррова. У тебя план какой был? Добить! А вместо этого ты соорудила ещё один бесконечник.

— А я, может, не хочу расставаться с героями. И вообще, хорошая книга никогда не должна заканчиваться! Она должна быть вечной!

— Настоящая книга должна быть толстой! — поправил меня Попрыгун, стоя на одной лапе и многозначительно подняв вверх палец. — А твои все тощие и неоконченные. Стыд и позор!

— Знаешь что, любезный? — разозлилась я. — Если я из каждого тоненького начала буду макси расписывать, мне понадобится куча времени. Ты в курсе, что пишу я медленно?

— Ещё бы! — гоготнул Попрыгун и перекувырнулся в воздухе.

— Поэтому ставим задачу минимум: дописать все начала до размера миди, причём сделать это так, чтобы конец был вроде закрытый, а вроде и открытый. Так, приоткрытый чуть-чуть. Чтобы в случае чего…

— Где-то я это уже слышал, — скептически прогнусил Попрыгун и укатился в никуда.

А я посмотрела, как весенний ветер треплет обложки моих начал, и задумалась. Кого выбрать следующим? По идее, второй бесконечник про школу стоит первым в очереди. «Школа в деревне Гадюкино» была самым подлым образом брошена на самом интересном месте — на седьмом дне школьных каникул, когда детишки собрались праздновать Хэллоуин. Там нужно еще минимум три главы: про Хэллоуин, подготовку к Новому Году и про сам Новый Год.

Что такое бесконечники? Это микроглавы по 800 слов, от силы по 1000. Так, ежедневное упражнение перед основной писательской работой. Но чтобы накатать эти 800 слов, иногда приходится заставлять себя, брать себя за шиворот и орать на себя: анупиши! Хочется, чтобы на литсайте у меня остались числиться «в процессе» только они. Да… Мечтать не вредно.

Вдруг что-то зашуршало. «Опять кто-то лезет», — подумала я и не ошиблась: прямо из страниц недописанной работы вылезал ярко-бирюзовый пятиногий щенок.

— Грант! Какими судьбами?

Невесомый голографический пёсик прыгал и беззвучно тявкал, лапой показывая на значок микшера в верхнем углу экрана.

— Надо включить тебе звук, — догадалась я. — Я же придумала тебя безголосым. Сейчас!

После включения звука Грант первым делом тявкнул, а потом заговорил тоненьким щенячьим голоском:

— Я не для того пришёл, чтобы просить за «Новых соседей». Я уже понял, что на них ты забила.

— Ничего подобного! Я сплю и вижу, как бы их дописать, чтоб не отсвечивали.

— Свежо преданьице. Я, конечно, рад был бы числиться в законченном рассказе, но боюсь, пока ты пишешь, главная героиня вырастет, и ей будет наплевать на подростковые проблемы. И жанр придётся менять.

— Что ты гонишь пургу? Герои недописанных историй не растут! Они впадают в некое оцепенение, покрываются корочкой льда и спят, пока автор не взломает эту корочку и не напишет новую главу.

— А во сне видят автора, — завершил Грант. — Так вот о цели моего визита. Как насчёт поболтать? В смысле, давай вместе выберем следующую жертву.

— Ну, ты лицо заинтересованное. Будешь склонять.

— Не буду, — тявкнул Грант. — Мне без разницы, кого ты первым допишешь, ведь чем раньше возьмёшься за проду — тем быстрее дело дойдёт до меня.

— Окей, договорились. И кого же ты предлагаешь?

— А кого проще всего?

— Всех трудно.

— Тогда подключай Метод Снежинки и расписывай планы для каждого.

— Э, нет, подожди, ты же знаешь, что этот метод работает не для каждого автора, и…

— Но для тебя-то он работает! — перебил меня щенок и подпрыгнул на добрых полметра, да так и остался в воздухе. — Скажу больше — для тебя другие методы НЕ работают. Так какого неписца ты тянешь резину?

— Меня кто-то звал? — раздалось шипящее хихиканье.

— Никто тебя не звал, тебя никто никогда не зовёт, ты всегда сам припираешься! — прикрикнула я на незваного гостя и взяла веник. — Брысь, а то получишь!

— Ну, как знаете, — пожал плечами Неписец и уполз. На этот раз он выглядел как гибрид змеи и улитки.

Сине-зелёный щенок, такой яркий, что рябило в глазах, победно тявкнул и, вильнув хвостом, юркнул в недописанный рассказ. Мне ничего не оставалось, кроме как открыть бумажную тетрадку, чтобы расписать «снежинку» для каждого будущего миди. Иногда вымышленные существа очень хорошо помогают советами.

Что, собственно, такое «Снежинка»? Это такой способ написать роман быстро. Алгоритм создания произведения. Изобрёл его Рэнди Ингермансон, и почитать об этом методе можно в интернете. Суть — от простого к сложному. Сначала пишем план, потом расписываем каждый пункт… Не всё так просто, конечно, но в общих чертах так. Метод не подходит для любовных историй и интеллектуальных романов, но для того, что пишу я, отлично подойдёт.

Но спокойно заняться планами мне, конечно, не дали. Откуда-то с шумом и гамом выкатился клубок дерущихся существ, не похожих ни на что, и начал кататься по комнате. Из клубка торчали лапы с восемью когтями, синие хвосты, покрытые перьями, кубические головы на длинных шеях и рога с копытами. Разве можно было в такой обстановке написать что-нибудь вразумительное? А ещё Попрыгун опять появился и стал комментировать происходящее:

— Ты, наверно, думаешь: что это такое? А это герои твоих задуманных рассказов борются за право быть написанными в первую очередь.

— О Ктулху, неужели это мои герои?

— А ты загляни в свои синопсисы — сколько их у тебя, кстати? Я имею в виду, сколько сотен.

— Не так уж много, — ответила я, открывая проект «Черновики». — И одной сотни не наберётся. Восемьдесят три штуки, не считая длинных, а длинных меньше десятка. Так что можешь не ехидничать. Но герои-то почему такие?!

— Были бы у меня плечи — я бы ими сейчас пожал, — изрёк Попрыгун, поджал лапы и уши и покатился вокруг дерущихся. — Не я же таких героев придумал. Впрочем, может быть, их образы ещё не оформились.

— Катились бы вы все, ребята, и оформленные, и неоформленные, а то никогда своей очереди не дождётесь.

— Мне фиолетово, — заржал Попрыгун, — я уже дождался, про меня уже пишут, гагагагага!

— Тебе не может быть фиолетово, потому что ты зелёный, — ответила я.

— Хороший повод приобрести фиолетовую кепку! — парировал Попрыгун и покатился ещё быстрее.

Вы не представляете, какой бардак иногда творится в писательских квартирах, особенно когда к его созданию подключаются персонажи. Картина была аховая: в центре комнаты вертелся шумный клубок фантастических существ, а вокруг них с бешеной скоростью катался гогочущий зелёный шар. Чем-то они все вместе взятые напоминали Сатурн. Мне это надоело, и я — что делать? — призвала дракона. Каждый автор должен написать хоть одну историю про драконов, даже если не любит драконью тему. Это делается не ради литературы, а ради таких вот случаев — чтобы было кому разогнать придуманное хулиганьё.

Дааро не заставил себя ждать. Ему достаточно было просунуть в окно морду, как вся шумная братия с визгом убралась в подпространство. Стало тихо и спокойно. Было слышно, как шуршат драконовы чешуйки. Дааро просунул в окно вторую морду, посмотрел своими умными янтарными (или какие они там у него) глазами, но ничего не сказал. И так всё было ясно. Чем дальше в лес, тем больше впроцев. Синхронно кивнув на прощанье, дракон убрал обе свои головы. Захлопали большие крылья, и он исчез. Некоторое время был виден его удаляющийся тёмный силуэт.

— Зря ты так, Дааро. Сказала — допишу, значит, допишу. А на бесконечниках поставлю формальную галочку «завершено».

***

А где-то за облаками на летающем острове сидят у костра эльфы из сказки «Рау» и молчат. Что-то они в последнее время мало разговаривают. Земля под островом покрыта туманом, а в этом тумане бродит разная нечисть. Раздаются далёкие реликтовые звуки, и мир словно замер. Но я-то знаю, что это затишье перед бурей. И не только я — кто-то из военных тоже в курсе, но они никому ничего не расскажут. А я — расскажу. Я же автор!

В другом лесу, у небольшого озерка на старой заброшенной дороге стоит большая летательная машина, похожая на автобус, а в ней спят два человека и пять кошек. Эта сказка брошена автором под утро. В лесу предрассветные сумерки и тишина, не поют даже птицы. Всё вроде бы спокойно, но чувствуется приближение опасности. Кто может навредить мирным путешественникам в мирное время? Об этом знает только автор. А пока его герои спят. Интересно, что им снится?

В третьем лесу всегда пасмурно и осень, а угрюмые деревенские жители собирают в лесу синие грибы и кислые длинные яблоки с дурацким названием. Ещё в лесу растёт съедобная трава, из которой делают салат, а стебельки можно жарить. Если бы не эта трава, народ в Гвоздырях жил бы совсем плохо. Потому что охота на диких кабанов и курунов — дело непростое.

В четвёртом лесу… А не многовато ли лесов? Где-то там в черновиках пустыня завалялась. О, точно, триллер про жару. Был нормальный ранний рассказ, но чёрт меня дёрнул написать проду, и появилась ещё одна зависшая история. Вот так всегда: выложишь рассказик, а читатели такие: а что дальше? Автору, разумеется, тоже становится интересно, что дальше, и в результате получается то, что получается. Ну, если бы не мои многочисленные впроцы, то и этой сказки не было бы!