Школа в деревне Гадюкино

В деревне Гадюкино тоже есть школа. Гадюшная, разумеется. Учительницы там задают детям дурацкие задания и всё время заставляют запоминать то, что никогда не пригодится в жизни. Но дети не сдаются! Написано специально для школоненавистников. Школозащитникам не читать!

1. Первое сентя... буээээ!

Первого сентя…буэээ! — простите, сто лет со школы прошло, но до сих пор не могу это слово выговорить! — выпало на воскресенье. Стёб, скажете? Конечно, стёб! Но стебался в данном случае календарь, ему можно. Многие дети даже отказывались просыпаться утром, потому что выходной и вообще. Но родители, бабушки, дедушки, тётки, дядьки, братья, сёстры и соседки всё-таки растолкали их, нацепили им на головы уродские банты (только девчонкам. Одному пацану сгоряча тоже нацепили, но он этот бант засунул в гнездо для антенны в телевизоре, и с тех пор вся семья была лишена новостей, ток-шоу и субботнего концерта попсы), сунули в руки веники из цветов и пинками вытолкали за дверь получать знания.

А Гадюкино было здоровенной деревней, вполне современной, с автобусом, аптекой и отделением **банка. Перед первым сентя… буэээ автобус выкрасили жёлтой краской, написали на нём кривыми буквами «Дети» и пустили его вокруг деревни собирать детей. Но он был старый, ржавый и тут же сломался: у него полетел ремень, потёк радиатор, сдох генератор, лопнули колёса и отвалился дворник. А ещё ось треснула пополам. Водила вылез, почесал репу и сказал:

— &*^%$#$%&^ в &^%$% на $#^&%$&*! — и позвонил в автосервис. Через час к нему подъехали на жигулёнке-копейке два ремонтника с ключом на 22, и они все втроём стали ковыряться в сломанном автобусе. Ремонтники добирались так долго, потому что по пути их жигулёнок тоже сломался, и пришлось его чинить. Беседу троих специалистов, сопровождавшую ремонт автобуса, нельзя здесь передать по этическим соображениям.

Короче, дети пошли в школу пешком. Ну, им было не привыкать, потому что автобус ломался каждый день.

Сёстры-близняшки Стешка и Нюшка топали в школу, держа букеты цветами вверх, и болтали.

— Мама говорит, что букет нужно нести цветами вниз, — сказала Стешка.

Нюшка перевернула букет и ответила:

— А ведь так и правда легче!

— А вот так совсем легко, — хихикнула Стешка и поволокла букет по песку. Пыль поднялась столбом, и сёстры радостно загоготали. Нюшка тоже опустила свой букет, и таким образом, таща цветы по пыли (и заодно покрываясь пылью с ног до головы), они благополучно дошли до квадратного, противного, кирпичного и трёхэтажного здания с надписью «Добро пожаловать!»

Вокруг здания толпилась толпа. Стешка и Нюшка нашли свою классную руководительницу Серпалитонию Сигизмундовну и, радостно лыбясь, дружно вручили ей свои ухрюканные букеты с громким воплем:

— ЗДРАААСЬТЕ!

Серпалитония Сигизмундовна, не поглядев, взяла цветы — точнее, то, что от них осталось — и машинально ответила:

— Хоть кол на голове теши! — эта фраза была записана у неё в башке по умолчанию и включалась при виде детей. Но, опомнившись, училка добавила: — Здравствуйте! Спасибо, девочки! Идите на линейку!

— А вы идите на… — шепотом сказала Нюшка, так, что её слышала только сестрица, и они обе заржали.

Хихикая и переглядываясь, вредные девчонки пошли в школьный двор, где учеников выстраивали буквой «п» — ой, нет, не строчной, а заглавной буквой, потому что детей было много. Вот так: «П». А училка подумала: «Вот как детишки меня любят — цветы подарили! Даже несмотря на то, что я на них каждый день ору». И понюхала розы.

Но розы почему-то были серыми. И их было одна, а остальные отвалились. И вообще от букета так несло пылью, что Серпалитония Сигизмундовна зашлась чихом. Она чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чихала, чи